Проблемы современности. Истоки решения

Жизнь сегодняшнего постсоветского человека представляет собой простое существование. В ней присутствуют вспышки решительности выжить любой ценой, после которых человек погружается в настоящее, усиленное до глубины опьянения и депрессию. Это наслаждение своевольным существованием приводит к цинизму, ожесточенности и разобщению людей. В массе равнодушно принимаются преступления против других, а в каждом усиливается страх за себя, за свое будущее. Ощущения страха и беспомощности переполняют людей. Это болезнь. Кто (или что) помогает хоть немного ослабить страх и беспомощность, депрессию становится носителем веры.

Политики, социологи пользуются этим. Больным легко манипулировать. Но за этими профессиями стоят конкретные люди. Кто будет охранять охранников? Страх и беспомощность в них проявляется все более примитивными речами, действиями. Но в этих безрезультативных движениях остановить распадающиеся общество и его институты (в удрученном состоянии наука, гуманность, армия, медицина) есть польза. Мы знаем, какие модели, концепции и действия элиты неэффективны для лечения депрессии и панических атак.

  1. Развлечения, другие формы опьянений, направленные на усиление ощущений счастья, настоящего момента, спасти не могут и опасны тем, что страдают их дети.
  2. Ставить общество перед лицом погибели (рассказывать страсти о грядущих катастрофах болезнях, убийствах и других способах воздействия на инстинкты самосохранения значит самому жить в триллере, от которого хочется убежать или заграницу, или опять в опьянение и разврат.
  3. Создавать тайные  общества «охранников», обладающие своеволием и иллюзией безнаказанности – значит доверять инстинктам власти и самоутверждения, рискуя самому стать жертвой, а самое главное – подвергать опасности близких.

Такие модели имеют закономерный финал. Речь идет только о времени. Сколько еще осталось до события, которое дезорганизует жизнь и перед каждым, кто мог что-то сделать, уже сейчас раскроется ужас, отчаяние, «скрежет зубов».

Они (модели) имеют одну закономерность: развлечения, стояния перед «ничто», создания пирамид  (символ ограниченного пространства, подчиненного своеволию) власти – существуют в отрыве от прошлого, истории. Как будто бы исчезли авторитеты ( родители в случае с развлечениями, образы деяния людей, правителей , мудрецов, преодолевших страх перед демонами (ничто) и освободившихся от глухого (коммунистического, днепропетровского, донбасского) самосознания, что привело к депрессии.

Скачок от такого растительно-животного существования достигается передачей духовного достояния, построением новых моделей концепций, формированием связей с традициями, всеобщая коммуникация , начиная с уровня истоков и формирования отношений ко всему на основе  расширенного самосознания.

С благоговением обращаемся к Владимиру Крестителю. Понимая, что он не в книгах, а в нашем внутреннем опыте (но во многом не зафиксированном), носителями которого есть наши внутренние нейробиологические связи. Отдавая отчет о своем растительно-животном самосознании, которое может и к этому образу отнестись как к развлечению и сравнивая эту ситуацию с компьютером, хотелось бы, чтобы обращение к образу стало антивирусной программой, которая восстанавливает связь с материнской программой и приводит к лечению депрессии и панических атак, а не просмотром фильма в голливудской интерпретации.

Бог судил Владимиру крестить нашу землю. Сначала Владимир был  ревностным язычником и вел нечестивую жизнь. Но вскоре он почувствовал всю пустоту язычества и стал искать источника веры, дающего возможность расти и развиваться без принесения жертвы своей свободой, недостойным князя и человека поведением. Как и в каждом человеке в нем были заложены смутные понятия о смысле и цели жизни. Для нашего человека во все времена прояснение этих понятий сопровождается ощущением красоты. Она напоминает нам, что в мире есть смысл, независимый от нас. Как к нему двигаться целенаправленно загадка для Владимира язычника и для многих современных людей. Но и здесь природный склад души оставляет ориентиры. Мы чувствуем духовно-возвышенные эмоции, когда поступаем по законам морали. Такие поступки направляют нас к смыслу, а он необходим для концентрации воли и в конечном итоге для выживания и побед.

Переломным моментом в жизни Владимира стала картина Страшного суда, которую ему продемонстрировал православный греческий священник. Отреагировал целостно на изображение, он сказал: «хорошо этим праведникам, что на правой стороне». Ужас преисподней, первобытного хаоса ему был хорошо знаком. Он это переживал, как переживают похмелье  современные любители наслаждений. Ужас жизни, разрушение индивидуального, неупорядоченные страсти, которым человек как раб отдан на растерзание. До принятия христианства  Владимир был «управлінцем високого рівня». То есть объекты и  ситуации в окружающем мире мог различать намного раньше, чем движения в своей душе. Это противоречие между осознанием задач (миром) и душой ощущалось как боль , депрессия и паническая атака. Трагическое сознание казалось отвратительным. Отделение человека от природы, простого существования — процесс болезненный и требует восстановительных жертв. Эта жертва приносилась возвратом к бессознательному, погружением в инстинктивную (власти, самоутверждения и наслаждения) животную жизнь. Соль этих праздников заключалась в чрезмерной половой разнузданности. Тут срывались с цепей злейшие демоны. Индивидуальность гибнет, отождествляясь с животным.

Но пьяному предстоит протрезветь. После оргий придется испытать пустоту и тоску как после приступа эпилепсии. Невыносимость таких состояний соблазняет безвозвратным погружением в  животно-растительную жизнь. Но нужно управлять державой.

Для того чтобы вновь и вновь не повторять врачевания разорванного тела, пытаясь «разместить» князя в животное, Владимир ищет способность переживать вечное возвращение, связь с Источником жизни, Богом.  Бога никто не видел, но ощущать Его можно как независимую от нас красоту. Красоту установил он критерием выбора религии для нашего народа. И понял, что лучше греческой веры нет нигде. Его послы говорили: «когда мы стояли во время службы в греческом храме, то мы не знали где находимся на земле или на небе». А потом прибавили, что вкусив сладкого, они не хотят больше горького. Связь между высокими смыслами и чувствами обеспечивалась литургией, восстанавливая связь с Источником жизни.

Перед принятием крещения Владимир ослеп. И как только он крестился и стал выходить с купели, то с глаз его как бы упала пелена и он стал видеть. Владимир прозрел телесно и духовно; и в радости воскликнул: “ теперь я узнал истинного Бога”.

 

 

Опубликовано в Статьи

Cтатьи