Недавно пациентка, психолог, которую я выводил из реактивного состояния, то есть состояния вызванного психотравмирующей ситуацией, спросила : «А из запоя или наркотической абстиненции вы так же выводите?» Так вот, никакой разницы между абстинентный синдромом и реактивным психозом (а в этом случае было реактивное состояние, достигающее уровня психоза, правда, без бреда и галлюцинаций, но сверхценными идеями собственной несостоятельности и уровнем угнетенности, пробило дно невроза) для врача психиатра-нарколога в острой ситуации нет. У него все Слова и медицинские действия подчиняются протоколу. И чем опаснее состояние, тем жёстче протокол. Здесь не может быть метода лечения по Имяреку. Поэтому всегда с опаской относитесь к клиникам, которые пользуются якобы оригинальными методиками. В любой стране мира пациент должен получить одинаковое лечение.
Для психологов психика нечто таинственное, неизведанное. Я это знаю потому, что сам получал психологическое образование на кафедре психофизиологии военной академии и в университете Санкт-Петербурга. И могу представить мир психолога и мир психиатра. Несмотря на один корень, эти взгляды на человека так же далеки как далеки композитор и писатель. Композитор — это, конечно же Психиатр. У него также, как и у композитора, ограниченное число нот (симптомов), которые объединяются в синдромы (мелодии). Врач психиатр должен угадать мелодию порой без слов. Психолог же, вступая в коммуникацию, пишет истории жизни клиентов в стиле Эрика Берна, Роберто Ассаджиоли, Фредерика Саломона Перлза, Карла Ренсона Роджерса, Носсрата Пезешкиана, Зигмунда Фрейда, Карла Юнга. В каждой истории психолог ищет соответсвенно, приведённым выше направлениям то сильные, то слабые стороны, то результат действия мифических сил, то результат набора условных рефлексов.
В психиатрии, согласно Карлу Бонхефферу на все экзогенные влияния реакция неспецифическая. То есть, независимо, нанесена химическая, физическая или психологическая травма — ответ будет одинаковый, правда, он будет зависеть от исходного состояния, от темпа и ритма, от личностных особенностей, от времени суток, длительности, уровня истощения, от эндогенного фона, качественногог состоянии функций психики в момент выведения их из равновесия, от фазовых состояний мозга (парадоксальная, ультрапарадоксальная, уравнительная) и подчиняется закону начального значения — чем более в расслабленном состоянии пациент встречается с химической, физической или психологической травмой, тем более страшны последствия. Поэтому для врача психиатра не имеет принципиального значения — какая была травма. Задача во всех случаях одна — восстановить нейромедиаторный гомеостаз и все другие его виды, добиться согласованности всех функций психики на любом доступном уровне.
В том случае, несмотря на психотравму, остался только уровень психофизиологический. Это та граница, за которой невозможна жизнь. Только там мы смогли достичь критичности, согласованности и реальности. Поэтому в течении суток у пациентки была слабость, как после операции. Тоже испытал Нэо из фильма «Матрица» при возвращении в реальный мир. Пациентка также была полностью поглощена фильмом о своей никчемности, несостоятельности, безисходности. И выход ее из реактивного психоза был схожим.
