Что мы ищем в детстве?

 БИМ-БОНА из мультика «Головоломка»

Наша задача найти символ, соединяющий сознательное и бессознательное. Этот символ может вовлечь предметы, слова, эмоции, воспоминания, инстинкты, связанные с творческим процессом или процессом разрушения. Собственно говоря, злое или доброе волшебство. В детстве, когда за дриадами мы не видели леса, можно было достичь коммуникации с феями. Сейчас это недоступно сознанию, и обычно в сознании одно, а в бессознательном – другое.  Но если мы не осознаем воздуха, это не значит, что его нет. По волнам мы можем судить, что он есть. По резонансному состоянию мы можем судить, что это волшебство. Оно говорит, что символ соответствует важному объекту и может быть вовлечен совместно с другими сигналами-знаками, как паническая атака, или при выполнении волшебного правила (например :«не кушать запретный плод»), к индивидуальному творчеству. Творчество в нашей парадигме — это процесс перевода волшебных, априорных архетипов, как говорил К.Юнг, в сознание. Как только это происходит, сознание способно различать все более разнообразные, детальные жизненные ситуации, звуки (мы это проверяем аудиометрией); краски (после просмотра картин А.Животкова с помощью биовизуальной коррекции больной начинает видеть более тонкие оттенки цвета).
И тогда рожденная нами новая целостность способна сделать внутренний и внешний мир более целесообразным. Э. Кант показал, что не мир явлений целесообразен, согласно какому-то внутреннему закону, а наша способность мышления целесообразна. Однако наше сознание воспринимает ситуацию так, как если бы мир и наше поведение были целесообразны. Поэтому мы не ценим эмоции возвышенного, сопровождающие целенаправленное суждение, подаренное нам феями. За это мы должны их благодарить, выполняя их маленькие бесцельно целесообразные правила, понимая, что только они способны противостоять паническим атакам. Если мы благодарны и воздержаны, то получаем удовольствие от поступка, связанное с нейромедиаторным действием способности к суждению (что поступок основан на разуме). Если больной забыл о волшебстве и много о себе знает и мнит, ищет довольства, остров безопасности, тогда способность к целенаправленному суждению исчезает «как утренний туман и как роса, скоро исчезающая»(Ос.6,4) Кстати, к пользе больных, чтобы они не сделались беспечными, живя в придуманном мире. Чтобы они не превратились в существа, слабо похожие на тот образ мечты, шедевр, который хотели осуществить в детстве.
За час до приступа Александр засомневался, не был уверен в разумном основании для поступка (позвонить своему шефу или нет). Вместо индивидуального сознания и индивидуальной ответственности, он руководствовался правилом, принятом в референтной группе. Случилась ошибка подстановки, как оптического обмана, принимая сознательное желание за истинное основание поступка (о замещении ценностей мы подробно писали в прошлых статьях).

Опубликовано в Статьи

Cтатьи