Лечение страхов

Миры больных с зависимостью и паническими атаками

Когда врач входит в мир больного, страдающего паническими атаками, он погружается в чистоту и порядок. Уют – вот главное, что можно ощутить в таком доме. Больше никуда не хочется идти — так все безопасно и организовано. Всегда возникает вопрос – а где же проблема? Зачем нужен врач? Но вещи жалуются, что их лишили свободы. Они уже не смогут принять участие в какой-либо истории. Мало того, девочка забыла, откуда они пришли, какие чувства вызывали. Она не может понять, что же изменилось в мире. А изменилось главное – ушла история, в которой рука об руку шли весомость и тайна, уют и опасность, надежное возвращение домой и желание приключений. Достаточная самооценка стала возможна только благодаря чести, которой наделяют больную родные и стены квартиры, и нет восторга перед неизвестным миром. Можно было бы сразу вернуть пациентку в детство, чтобы она могла пережить таинственность каждой вещи, вспомнить про великанов, которые так о ней заботились. Но проблема в том, что историческое восприятие и нарушено. Мир не такой, как был раньше. Довольство – вот враг, в котором погрязла психика. Оно доступно в каждый момент для больной, подчинено ее власти. Власть, которая дана провидением, служит не для жизни, поэтому жизнь не множится. Утрачена таинственность. Жизнь – это смесь таинства (жертвы) и весомости. Как это не странно, но приходиться сначала разработать общую методологию с больной. Принимает ли она за аксиому любовь к активной, интересной жизни, жизни красочной, полной увлеченности и работы? То есть согласна ли она стать на службу жизни? Но, если больной считает, что смерть сильнее жизни, что пустое существование лучше, чем красочные приключения, то такому пациенту не поможешь. Или правильнее сказать, что мы не сможем ей помочь.
Как же возникает такой мир? Сотни больных рассказывают одну историю без вариантов.  Девочка или женщина находилась всегда в центре внимания, и вдруг обрела ответственность за всех и все (часто и за психофизиологические функции). Поверила, что все в мире судьбы заняты ею, что всем на свете есть до нее дело. Другими словами попала в театр, где все время идет ее маленькая драма. Такой королеве трудно представить, что кто-то может тоже быть царевной, и в такие ситуации не желает попадать. Мир становиться маленьким. Там такие тесные небеса и моя пациентка на них играет роль бога. И все должны возложить все свои надежды на ее жалость (слабую и болезненную). Такую пациентку надо избавлять от чар. Но для этого больная должна жаждать здоровья, жаждать нормальности. Ее может спасти только воля или вера. Истории, как мы писали выше, не работают. Мышление не может остановиться. Чтобы жить, надо прекратить думать, если мышление очаровывает больную. Надо совершить решительный добровольный и таинственный поступок, выйдя из спектакля, где пренебрегают жизнью. И тогда она увидит безоблачный эгоизм других, возникнет любопытство, здоровое равнодушие, удовольствие от мысли, что другие не интересуются больной. Вдруг оказалась бы на улице, где так много незнакомцев, а люди чудища в хорошем смысле слова. Забыла бы про свою корону и смогла бы смотреть на всех, кто считает себя королевнами, смотреть свысока. Жизнь оказалась бы полнее и вокруг любви больше, чем в вашем театрике. В нашем мире можно смотреть не только вниз, но и вверх. А врач ампутирует разум, находя ту одну единственную идею, что освещает этот театрик. Эта идея высосана из одного объяснения.  Но она все объясняет. Эта идея не может принять точку зрения другого, если даже сказать одно и тоже другим порядком. Но это уже специальные вопросы технологии лечения.

Опубликовано в Статьи

Cтатьи